От
val000(Валерий Аллин)
Отец умирал тяжело: иногда он надолго уходил в забытьё и, очнувшись, уверял, что не только абсолютно выздоровел и избавился от хромоты, но и помолодел. В это время я впервые увидел его во сне молодым и здоровым. О том, что он видел в периоды забытья, мы могли только догадываться. Так, однажды, побоявшись, что он не выйдет из подобного состояния, мама предложила ему позвать священника для покаяния. На что он ответил: «Ты разве не видишь, что я перед всеми святыми на коленях стою?».
Мы продолжали общаться по телефону. Он не хотел, чтобы я приезжал на его похороны, и взял с меня слово, что я не приеду. Он всегда с опаской относился к самолётам и не хотел, чтоб я лишний раз рисковал. Вероятно, чтобы с этим не было недоразумений, он приказал маме, чтобы в морг его не отвозили, а похоронили как можно скорее. Так и сделали. Он умер в пятницу утром на руках у моей сестры–врача. Я узнал об этом в субботу вечером, а в воскресенье утром его уже похоронили.
Я не помню своих снов в ту ночь, когда его уже не было, а я ещё об этом не знал. Сообщение ввело меня в шок. Я не думал, что буду переживать так сильно: смерть для него была избавлением от тяжких страданий. На следующую ночь мне приснился сон, в котором я прогуливался по гавайской набережной, где никогда наяву не был. Я подошёл к берегу, сел и начал любоваться океаном. Вокруг было много людей. Рядом со мной сидел какой-то парень лет 16-ти. Он повернулся ко мне и сказал: «Это просто рай какой-то». Я улыбнулся в ответ. Он повторил эту фразу ещё пару раз прежде, чем я проснулся. Уже проснувшись, я понял, что так должен бы выглядеть мой отец в том же возрасте.
Первый месяц после смерти отца прошёл для меня как в тёмном тумане. Я искал с ним «связь», но ничего не находил. Прорыв наступил на мой День рождения. Накануне мне приснился сон, что я прихожу с работы, а в подъезде у дверей (у нас светлый подъезд с ковровым покрытием ступенек) меня встречают жена и дети. Они поздравляют меня с Днём рождения, и жена заговорщицким голосом говорит, что они приготовили мне сюрприз. Жена открывает нашу дверь, и я вижу там молодого (лет 30ти) и здорового папу. Моей радости не было предела. Я обнял его, и мы сели поговорить. Комната не выглядела как моя, но все «встречи» с отцом после его смерти проходили именно в этой комнате. Он отвечал на мои вопросы, но когда я спрашивал его о том, где он сейчас, он открывал рот, но сказать не мог. На мою догадку, что ему, наверно, нельзя говорить, он смущённо улыбался.
Жить мне после этого сна стало гораздо веселее, и я стал «встречаться» с отцом часто. Я показывал ему всё, что хотел показать в США, и что могло его интересовать (он так и не выбрался в США при жизни). Я дал ему поводить мой Лексус, мы ездили в музеи и в оперу,… Иногда я с ним гулял Там, у него. Помню сад с невероятными растениями. Всё меня Там восхищало…
Произошли существенные изменения и в моей реальной жизни. Дела, которые раньше не шли вдруг оказывались вполне выполнимыми, накопившиеся проблемы рассасывались как бы сами собой. Тоже отмечала и моя сестра. В этих делах чувствовалась рука отца: происходили события, которым бы, будь его воля, он бы способствовал. Например, у меня ни с того ни с сего взяли интервью, которое потом показали по 1 каналу в программе «Время». Это было в день премьеры «Мастера и Маргариты». В конце сюжета Вашингтонский корреспондент даже заинтересовался, вернётся ли моё поколение учёных назад в Россию. Прямо «герой нашего времени». Отцу бы это очень понравилось. При жизни я бы спорил с ним о том, что мне совершенно не нужна эта незаслуженная известность, а тут друг попросил поучаствовать, и всё сложилось так, что сьёмки проходили у меня дома. Сюжета этого у меня не осталось. Муж сестры случайно записал его на видик (на Украине он прошёл между второй и третей серией), но потом не нашёл ни сюжета, ни третьей серии. Мистика.
Другой пример его вмешательства - переезд моей мамы в США: она получила вид на жительство уже через 8 месяцев после подачи. Те, кто подавал на «грин кард» знает, что это практически невозможно. В данном случае просто все случайности были в нашу пользу. Позже мой старший сын очень удачно («тьфу» 3 раза) женился. Его свадьба была для нас полной неожиданностью, поскольку в США женятся в гораздо более позднем возрасте, но зато это было в духе отца. При этом он как будто куда-то торопился... Я уверен, что отец присутствовал на свадьбе. Всё складывалось очень удачно. Лучшей свадьбы я в жизни не видел. В том же году у меня родилась дочь. Я о ней ещё буду писать. Здесь я только хочу сказать, что в силу разных обстоятельств беременность жены и удачные роды мы считаем чудом. Девочка – почти копия моей сестры внешне и моей жены по характеру. Папа всегда хотел, чтобы моя сестра была похожа характером на мою жену...
В канун рождения дочери мне приснился сон. Отец представил меня чёрнокожей женщине, сидящей на высоком кресле. Ещё не разглядев её, я почему-то с возмущением, но шёпотом, сказал ему, что она же чёрная. Затем поднял глаза и увидел, что это была редкая красавица: стройная негритянка в блестящем золотом вечернем платье и изящной короне. Она кивнула мне в тоже время, бросив оценивающий взгляд, и я проснулся. Я живу в городе, в котором около 800 тысяч афро-американцев. Тогда я подумал, что отец получал поддержку на рождение моего ребёнка от сил, патронирующих город. Но, похоже, что я ошибся.
Последний раз отец приснился мне в своём обычном виде после длительного перерыва. Я зашёл домой, подумал об отце и сразу же услышал телефонный звонок в той самой комнате встреч. Я взял трубку – в ней было пение птиц, радость, но никто не говорил:
- Папа это ты?
- Да.
- Ты где?
В ответ сдавленный голос с трудом выговорил слово "шеол", которое я почему-то во сне интерпретировал как Шамбала. Затем он оказался в комнате, и мы опять пообщались.
Следующий сон приснился мне около года назад. Во сне я шёл домой и увидел у дороги негритёнка. «Пошли, у меня есть для тебя работа», - сказал я ему. Дома я показал ему на два мешка цемента и приказал рассыпать один ровным слоем в моей душевой. Когда он сделал это, я приказал ему лечь на рассыпанный цемент и засыпал его цементом из второго мешка. Затем я пошёл мыть руки в другую ванную, с удовлетворением думая, что теперь осталось открыть душ, намочить цемент и папина могила будет прямо у меня дома. Только я подумал, как мама будет этому рада, как другая мысль осенила меня: «Что я делаю? Мальчик-то задохнётся». Я бросился назад, извлёк его ещё живого из-под цемента и стал тщательно отряхивать. В этот момент кто-то позвонил в дверь. На пороге стояли чернокожие мужчина и женщина. Они требовали вернуть их сына. По их грозным лицам я понял, что они подозревают меня в убийстве. Я сразу же привёл мальчика и даже дал ему заработанные деньги.
Больше отца я не видел. Мои дела идут вяло и явно без его потусторонней помощи. У меня нет с ним никакой связи и нет горечи от его смерти. Что-то существенное, живое исчезло даже из моих воспоминаний о нём. Те же ощущения у меня уже были после реинкарнации нашей подруги. Отцу понравилось в США. Думаю, что он живёт сейчас где-то рядом…
* Оригинальный пост
Содержание
Community Info